ЗАЯВКА ОТ КАДАНЕГА МАКФАСТИ.

.: athdar oidhche macfusty \ атар ойхе макфасти, девятнадцать лет, консультирует в музыкальном магазине доминика маэстро, помогает матери с открытием волшебной швейной мастерской
чистая
на данный момент в политике не заинтересована

.: browning, emily \ браунинг, эмили

МЕСТО РОЖДЕНИЯ / ПРОЖИВАНИЯ.
внешние гебриды, остров норт-уист, поместье макфасти, находящееся в непосредственной близости от заповедника.
на момент две тысячи двадцать седьмого года проживает в съемной квартире каданега, расположенной над аптекой малпеппера.

ИСТОРИЯ.

ost: mazzy star — into dust

нервно переминаясь с ноги на ногу, атар сосредоточенно, слегка щурясь, смотрит в зеркало, неспешно перемещает точку концентрации своего внимания вниз, по глубокой, необычайно свирепой морщинке на переносице, спускаясь до самого подбородка. последние, утопающие в настигающей помещение мгле лучи холодного зимнего солнца застывают на радужке непропорционально больших глаз покрытой мхом позолотой, придавая ее пытливому взгляду невероятное очарование, сокрытое от самой наблюдательницы за плотным дамаском упорного отрицания собственной привлекательности. румяные пухлые щеки атар, смущенной неприятным ее глазу цветом лица, багровеют все больше, в то время как привычно рубиновые губы теряют свой прелестный оттенок, бледнея и неторопливо затухая вместе с последним февральским закатом. спрятавшись за невообразимо хрупкими доспехами из белой кости и упругой мышечной ткани, анима атар беспрестанно ежится и стонет, силясь искалечить несуразные латы и заполнить пустынные коридоры родового поместья, погруженного в изолированную кислородную капсулу, обуянную нестерпимым могильным холодом. несоизмеримая с астеническим крохотным тельцем сущность озадаченной собственным отражением младшей мается, отдается ноющей болью в каждом утерянном далекими звездами атоме, составляющем ее скромный, неестественно взгорбленный силуэт, и, как огромные, отдающие свой последний вздох безжалостному африканскому солнцу слоны медленно умирают в миноре одиноких саванн, атар теряет последнюю надежду на избавление от той же предательской пули, застрявшей где-то в лобной доле предавшегося распаду серого вещества обоих. неприятное жжение на месте образовавшегося от выстрела отверстия раздражает безмерно, ей хочется выскребать отравленную латунь из черепной коробки своими грязными, неухоженными ногтями, и девочка начинает размеренно продирать дырку сквозь раскрасневшуюся кожу и непрочную костную ткань. вместе с ярко-алой венозной запекшейся кровью под изгрызенные ногти атар забиваются воспоминания об отце, загнанные в ажурные рамки ревущего детского страха, и когтистые мохнатые лапы позорной фобии выцарапывают из ее памяти его добродушный смех и остроумные замечания по поводу нового, чересчур экстравагантного платья матери: отрицательное непременно изничтожает положительное, и угнетающее, непрекращающееся давление безразмерного эго маргейра на действительность крошки-атар становится каждодневной, умерщвляющей со временем безнадегой. она продолжает злобно таращиться в зеркало, плотно сжав саднящие челюсти, и отважно борется с желанием разбить проклятый артефакт своими изборожденными ссадинами ручонками — так она делает это по утрам святых воскресений перед тем, как три раза наспех перекреститься.

она бегает под гнетом исполинских звездчатых сводов босая, с ниспадающими на плечи угольно-черными волосами, редкими и слабыми, но извечно блестящими и мягкими на ощупь, спотыкается об остроугольные мраморные плиты, выложенные в едва ли понятный гротескный узор, неловкая и неосторожная, падает в объятия распятого на иллюзорном кипарисовом кресте каданега, наблюдающего за сестрой из укрывающей его эфирной шелковой тени. привычное, полюбившееся юному макфасти времяпрепровождение занимает его больше чтения испещривших юность книг и просмотра красочных колдографий, будоражащих воспоминания о пряном востоке и бесноватом западе: сестра движется в такт звучащей в ее голове мелодии, и он слышит выразительный мажор на семнадцатой секунде ее неземного шаманского танца, пугающе непонятного, но неизменно вызывающего у безмолвной восковой фигурой застывшего старшего долговременную эйфорию. на черные изогнутые ресницы атар ложится тяжелый взгляд ошиана, так же наблюдающего за дикаркой-сестрой из миниатюрного убежища, только в глазах его ни йоты нежности и любви — лишь расплавленный неподъемный свинец и распадающийся радиоактивный радий, постепенно отравляющий заполнившую помещение гармонию ее воздушных кельтских мотивов. конкурирующие эмоциональные начала стоящих поодаль недвижимых силуэтов переплетаются в картинном разноцветном круговороте, пытаясь изничтожить друг друга, но бесперечь задевая прячущуюся в солнечном свечении девчушку, с преломляющимися в мягком хрусталике лучами, все так же не понимающую решительно ничего и, судя по покрасневшим, набитым текучим хрусталем глазам, раздосадованную нескончаемым противостоянием братьев. бессчетные упреки и грубости, нашептанные лукавым слепыми бессонными ночами, встают поперек глотки ржавым куском измазанного мазутом металла, и вязкая едкая жидкость стекает по дребезжащим связкам, разрушая податливые беззащитные мышцы вслед за стремящимися к бесконечности, уползающими в небытие бешеными секундами. атар не возражает утопающим в ненависти друг к другу макфасти, она быстрее закрывает глаза и за собой двери, заменяя распинающие  медленно, слизывая алые капли с гниющих стигмат крики спасительным задорным мажором, не подразумевающим присутствия в баловных нотах истины как таковой.

we three, we're all alone
living in a memory
my echo, my shadow, and me *

склонившие тяжелые головы над старым, выстланным мхом мостом тускло-зеленые фонари едва освещают лица двух неизвестных; вопреки здравому смыслу, ее дрожащие руки исподволь ложатся на его чересчур большие, испачканные смердящим порохом ладони. угольно-черный локон прилипает к мокрым от слез щекам, вызывая у и без того расстроенной маленькой леди нестерпимую досаду, и уже отпустивший ее холодные пальцы мужчина заправляет непослушную прядь за ухо, большим пальцем левой руки вытирая соленые дорожки с ее раскрасневшихся щек. его дежурная любовная улыбка представляет собой одну из умело созданных декораций, предназначенных для сокрытия истинных намерений плута, хотя юная макфасти прельщает его много больше женщин, бывших задолго до, и, будучи смышленой и порядочной девушкой (что, по большому счету, и отличает ее от многочисленных пассий  магнуса, в особенности — от ныне здравствующей миссис яксли, разделившей ложе с едва знакомым мужчиной незадолго до церемонии бракосочетания, спланированной, как водится в чистокровных кругах, по расчету), заслуживает понимания и искренности, на которые, увы и ах! он патологически не способен. атар стыдливо опускает глаза, тревожным взглядом суетливо ищет чуть вздернутые носы своих туфель нежного цвета морской волны — тех же крошечного размера туфель, которые были надеты на ней ровно тремя месяцами ранее, в день их престранного, в чем-то вульгарного (по мнению самой макфасти) знакомства, случившегося в устланной гнилым деревом и — незримо — мертвыми душами квартире ошиана, где на смену всякой святости изо дня в день неизменно приходит порок. с тяжелым металлическим блеском в глазах, молчаливый, глядящий исключительно исподлобья и грубо, почти вызывающе, он, вопреки просьбам ошиана поговорить за пределами его уродливой обители («черт бы тебя побрал, магнус, это моя гребаная сестра, она не должна знать всего этого дерьма!»), встретил ее испуганный дикий взгляд, в нем же нашедший невероятную прелесть, уверовавший в нечеловеческую целительную силу этих хрупких фарфоровых рук, однажды сказавший: «мое» и боле не желающий делить свое новое приобретение с другими.
страшась стать причиной очередного приступа безумия бедной крошки-атар, магнус поспешно прячет за спину левую руку, силясь укрыть порочным кругом вцепившийся в безымянный палец след обручального кольца от ее обуянных бесовской лихорадкой очей. отважно вцепившись в горло прорастающей в самом нутре дисфории, бессильным осенним листом дрожащая на ветру девчушка агональным телом прижимается к вот-вот отпустившему ее мистеру яксли, так недальновидно прощает ему задетую гордость и извечную неспокойную бессонницу, искренне веруя, что любовь — это когда смиренно отдаешь все без остатка, ничего не желая взамен.

de facto.
— * the ink spots — we three.
— атар — третий, самый младший ребенок в семье макфасти. ошиан — старший брат атар, в возрасте двадцати лет связавшийся с маггловскими наркоторговцами. фактически сам не употребляет, однако активно занимается распространением опиатов в магическом мире, беспрестанно называясь кеем макфасти \ с. macfusty, тем самым втягивая брата в паскудную криминальную паутину магической британии. каданег обращается к нему чрезвычайно обидным по мнению ошиана прозвищем: tender \ тендер (от английского tend — обслуживать). атар беспрестанно бранит каданега за его язвительность по отношению к брату, однако порой сама, не выдерживая из рук вон плохого поведения ошиана, использует оскорбительную кличку.
— отец каданега на протяжении всей жизни грезил о том, чтобы его дети занимались изучением и разведением драконов. атар с юного возраста хотела стать виолончелисткой, упорно отказываясь от бесноватой идеи отца, отчего тот нередко поднимал на дочь руку и ежедневно повышал на нее голос. как следствие — панические атаки у вышеупомянутой, выделяющиеся на фоне прочих невротических расстройств.
— факультет, приютивший крошку-атар, остается на ваше усмотрение; я, в свою очередь, склоняюсь к хаффлпаффу, хотя вы имеете полное право остановиться на доме мудрых, сделав девочку голодной до разнообразных знаний. горячо надеюсь, вы понимаете: под гнетом тяжелых зеленых флагов ей делать решительно нечего.
— атар макфасти — часть большой чистокровной фамилии, обремененная многочисленными родственными связями, о которых я детально поведаю вам посредством личных сообщений. помимо этого, вы должны будете внимательно ознакомиться с моей анкетой, дабы в написанной вами биографии младшей не было досадных несоответствий.
— магнусу яксли тридцать шесть лет, он — отец очаровательных зеленоглазых близнецов и муж падшей женщины, безразличной к супругу и периодически убеждающей его в сим факте нарочито выставленными на общественное обсуждение изменами. будучи относительно молодым и вполне здоровым мужчиной, магнус любит общество малознакомых женщин, однако с атар их связывают, насколько это возможно, постоянные отношения, длящиеся, ни много ни мало, на протяжении трех месяцев к ряду. магнус — один из наиболее влиятельных людей в криминальной сети магической британии — является непосредственным начальником ошиана, благодаря чему имел счастье познакомиться с крошкой-атар (чего нельзя сказать о младшей, для которой сие знакомство стало причиной усугубления проблем в и без того неутешительно дрянной действительности). атар стыдится связи с женатым мужчиной, тем более — связанным с криминальным миром, однако прекращать ее не собирается, при этом отдавая себе отчет, что ни к чему хорошему эти отношения не приведут.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ.
я очень взбудоражен мыслями о сюжетной линии, связанной с яксли (который, к слову, видится мне во плоти тома харди из нашумевшей «легенды», хотя я решительно против копирования нравов одного из близнецов), и я твердо намерен развить подпольную криминальную сеть магической британии в рамках сюжета, заявленного на проекте, и также горячо надеюсь, что эта идея будет интересна вам в равной степени.
вы должны быть готовы к, вероятно, отталкивающей дотошности: связанные с моим героем семейными узами персонажи занимают особое место в моем сердце, отчего я никак не могу позволить себе быть чересчур лояльным или безразличным. я могу допустить придерживание атар без моего ведома, однако сразу же после регистрации я жду от вас совы, содержащей пример(-ы) вашего письма, это обязательное условие. ни имя, ни возраст, ни лицо я сменить не позволю: она необходима мне именно такой, и созданный мною образ теряет свое неземное очарование в случае смены одного из перечисленных ранее пунктов. все упомянутые в заявке биографические аспекты жизни атар коверканью и изменению не подлежат.
страшно подумать, сколько картинок, посвященных атар, я сделал за время написания заявки; признаться, будучи покорным рабом своей одержимости, я мог бы продолжить свое повествование, однако, в конце концов, я бы закончил ее историю самостоятельно, чего мне совершенно не хочется. у меня много планов на будущее атар, в том числе — ее падение на самое дно, вызванное нездоровыми отношениями с мистером яксли, и я алкаю обсудить мельчайшие подробности ее биографии с вами.

СКВОЗНОЕ ЗЕРКАЛО.
личные сообщения, впоследствии — скайп.

ЗАЯВКА ОТ ЛЮЦИАНА БОУЛА.

.: mildred isibeal whalehill-bole | милдред ишибел уэйлхилл-боул, 43 года, министерство магии, международное бюро магического законодательства
полукровная волшебница
жаждет покоя хотя бы в министерстве — неважно, кем он будет обеспечен
.: diane kruger | диана крюгер

МЕСТО РОЖДЕНИЯ / ПРОЖИВАНИЯ.
самое северное графство англии, нортамберленд | магический лондон.

ИСТОРИЯ.
у нее была дурацкая детская привычка: стоило ей краем уха услышать какую-либо мелодию, она начинала смешно дергать острыми плечами в такт — бретельки её летних льняных белых платьев не выдерживали натиска и сползали к локтю. боул чуть наклонялся и целовал её оголенное плечо — она нарочито хмурилась и легонько отталкивала его, заявляя, что он мешает ей танцевать. потом она присаживалась на стул у трюмо и спешно, пропуская пряди, оставшиеся мокрыми змейками на спине, собирала волосы в пучок; как и люциан, она, выросшая на севере (ей нравилось упоминать, что в её жилах течет шведская кровь по бабушке), так же не терпела лето и удушливую жару. боул не любил, когда его жена носит собранные волосы: её прямой нос принимал хищнические черты, высокие, наждачно-острые скулы не делали лицо как прежде благородным и утонченным — но постаревшим и злым. наверное, когда он спал в ванной, а она тем временем забрасывала вещи в свои кожаные потрепанные чемоданы, она и тогда специально заколола волосы яшмовым гребнем, чтобы казаться самой себе свирепее.

она совершенно не умела готовить любимые блюда боула. сырный крем-суп получался слишком жидким и прогорклым — а потом люциан вылавливал ложкой плавающие комочки не успевшего расплавиться сыра; ореховый рулет на рождество настолько был передержан в духовке, что развалился от одного плавного прикосновения ножа. милдред на кухне — стихийное бедствие; волосы у нее всегда были растрепаны и падали непослушными локонами на лоб (она, потешно выдвигая нижнюю губу вперед, сдувала пряди). кожа на уставших руках её становилась бледно-бумажной, натянутой, она то и дело хрустела суставами на пальцах, нервничая и дожидаясь, когда тыквенные кексы приготовятся — то и дело наклонялась, вглядываясь в прозрачное отделение духовки. в то утро, когда люциан нашел записку от неё со словами «нам нужен перерыв», он увидел стол накрытым на одного человека: на тарелке лежала горсть таблеток, которые он принимал от бессонницы и прочих своих неприятностей, и еще одну записку — «приятного аппетита, это мое лучшее блюдо».

из ирана она привезла ему белые бирюзовые запонки, а сама приехала загоревшая, улыбчивая и румяная. так спешила на работу, что, надевая тоненькие чулки с черной стрелкой сзади, неосторожным движением ногтя порвала их. пахло от неё как всегда упоительно — густой запах сирени и мягкое персиковое послевкусие; но в этот раз она нанесла слишком много духов, отчего у боула разболелась голова. она завила волосы в крупные пружинистые локоны и надела серьги с жемчугом — она терпеть их не могла, но знала, что они ей идут и носила только на важные совещания. тогда люциана неприятно кольнуло подозрение — кто станет устраивать совещание сразу после возвращения из командировки? вся жизнь боула после завершения спортивной карьеры была ознаменована вопросом: почему милдред уэйлхилл выбрала его? он не привык сомневаться в верности жены, но иной раз, после особенно тяжелого рабочего дня и такой же полной бодрствования ночи, он позволял себе воображать ужасные вещи — как кто-то гладит её худые колени, поднимаясь всё выше по теплым бедрам, а она улыбается томно и сладострастно, чуть прикрывая веки.

да, наверное, это началось чуть ранее её поездки в иран — думает боул, сосредоточенно мешая мёд в горячем молоке. ложка противно бьётся о края чашки, издавая скрежещущий звон, но люциан смотрит в маслянистые капельки, выступающие на поверхности молока из-за того, что он переборщил с мёдом. он не может смириться с таким решительным шагом жены: он до сих пор накрывает стол дома на двоих персон, стелет постель на двоих людей, раскрывает доску для игры в волшебные шахматы и мешкает перед тем, как открыть дверь в ванную — вдруг он помешает милдред. боул не знает, что милдред вышла за него замуж, потому что он удобный — это она поняла еще на первом свидании, краем глаза заметив его по-собачьи внимательный и преданный взгляд, которым он смотрел на неё, пока она заказывала в дырявом котле выпивку. с ним не будет головной боли. да, он принципиальный и неглупый, но он не будет устраивать драм, не поднимет на неё руку и, кажется, с ним даже иногда можно повеселиться.

милдред делает последний глоток кофе — неизменно оставляя алый отпечаток помады на краешке чашки — и, медленно и со скрипом отъезжая стулом от стола, встаёт. она не узнает человека, за которого вышла замуж, которому подбирает каждое утро галстуки и чье зеркало в ванной протирает слишком часто — уже не понимая, пытается она стереть грязные разводы или собственное отражение. у боула воспаленные красные глаза от недосыпа и усталости, трехдневная седая щетина, дрожащие руки — такие бывают у пьяных или до смерти напуганных людей — хорошо хоть, что он снова не разговаривает со своими галлюцинациями, только иногда тихо выдыхает, сжимая виски руками — головная боль убьет его быстрее, чем те таблетки или перенапряжение. ему бы не помешало развеяться — уехать в родной йоркшир, к родителям, выспаться, снять себе девушку (ей брезгливо даже от прикосновения к его рукам с набухшими венами, когда он в таком убитом состоянии). они никогда не договаривались, что будут греть постель только друг друга; и если боул воспринял это именно так, то на совести милдред были многие мужчины. кто-то помогал ей с работой, кто-то помогал ей хорошо провести время, если домой не хотелось, кто-то повышал её самооценку — но ни к кому не хотелось уйти от люциана.

на втором или третьем году совместной жизни они как-то летом приехали в северный йоркшир, в скарборо, и боул, хватая её за запястье, тащил к маяку в северном заливе. её босоножки на тонких веревочках разрыхляли мокрый тяжелый песок, оставляя вдавленные следы, а боул, то и дело оборачиваясь, говорил с уверенным тоном, что смотритель их точно пустит, точно-точно. с запада пришли тучи, начался косой холодный дождь, и люциан, стащив с себя серую рубашку, развернул её над головой милдред, как защищающий брезент. милдред, засмеявшись, остановилась и присела на корточки у лениво передвигающегося краба; она тыкала в него тоненькой веточкой вереска, думая, что щекочет его, пока краб не начал гоняться за веточкой. боул целовал её в успевший немного намокнуть затылок, вдыхая пыльный запах влажных из-за дождя волос. краб нацелился на большой палец ноги милдред, выглядывавший из босоножек, и та, испугавшись, подалась назад — где как раз присел люциан, наблюдавший за её игрой. они неуклюже повалились, задыхаясь от смеха и щурясь от припустившего ливня, и милдред обняла его, прижавшись щекой к его груди. она не любит и не умеет говорить о любви, зато она знает, что такое привязаться и что такое долго в себе эту привязанность хранить, изредка проверяя её на сохранность — как вазу с веточками сидальцеи на темном зеркале из грушевого дерева в их квартире.

в жизни милдред было много слова 'нет': дети — нет, сладкие, приторно-сиропные алкогольные напитки, считающиеся дамскими — нет, категоричность, узколобость и невежество — нет, шляпки с вуалью в сеточку, ниспадающей прямо на лицо — нет, явления и люди, отвлекающие от конечной цели — реализации себя в необходимых ей сферах — нет. ради карьеры в министерстве уэйлхилл пожертвовала своей страстью к гербологии — она мечтала заниматься изучением магических растений, да и не обладающие таковыми свойствами растения всегда притягивали её. она знала, что её хобби не сможет превратиться в полноценное дело всей жизни, и будет приносить ей только радость, но никак не средства к существованию и перспективы. когда она вышла замуж за боула, мансарду она переоборудовала в небольшую оранжерею — она не была уверена, что в отсутствие её во время командировок люциан справится с магическими экземплярами, поэтому высадила обыкновенные цветы, уход за которыми не составлял труда. боул никогда не касался тем, ответ на которые был четким 'нет', но к концу их совместной жизни он сам превратился в отдельный пункт: 'беспросветное, унылое и отовсюду истекающее рутиной существование — нет'.

милдред однажды рассказывала ему шведский миф, пока боул лежал у неё на коленях, а она запускала ладонь в его волосы. один крестьянин стал знахарем, обладающим удивительными знаниями, и к нему обращались все в его деревушке за помощью; люди из соседних селений не ленились приезжать к нему за советом. знания эти чудесные крестьянин обрёл после того, как встретил легендарную белую змею и лизнул её волшебную чешую. после этого он узнал все полезные свойства целебных растений и ингредиентов из животных, которые помогали ему лечить людей, а также обрел способность понимать язык животных и птиц, и говорить с ними. но также он знал, что после женитьбы все его знания исчезнут, будто и не было их никогда, и в памяти ни единого сведения о ремесле знахаря не останется. но он встретил девушку, которую по закону жанра полюбил так сильно, что не остановился перед потерей своего уникального дара, чтобы быть с ней. после свадьбы он не принял больше ни одного больного, не заговорил ни с одной тварью, ни с гадом ползучим, и миф умалчивает, стоило ли счастье семейной жизни того.

когда люциан вполне ожидаемо задал вопрос, поступила бы она так же, как этот крестьянин, милдред заставила себя улыбнуться и, склонив голову, сказать: 'время пить таблетки на ночь, дорогой'.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ.
по завершению написания заявки я внезапно понял, кого мне напоминает милдред — если вы смотрели финчеровскую gone girl, вы, наверное, поймете, о ком я. если вы даже захотите сменить внешность на розамунд пайк, я не буду никоим образом против, но настроюсь на более ангстовые вещи, само собой.
дополнительные штрихи к портрету милдред я обязуюсь выслать непосредственно заинтересовавшемуся в ней; я бы просил после регистрации никнейма обговорить со мной планы на игру — потому что я менее всего люблю завязанных исключительно друг на друге персонажей и всячески приветствую всестороннюю активность героя — и предоставить мне какой-либо вами написанный пост, дабы понять, ждет нас радужное будущее или мы не найдем общий язык.
СКВОЗНОЕ ЗЕРКАЛО.
гостевая, лс, далее что-нибудь придумаем.